Бывший президент Blizzard Майкл Морхейм заочно поспорил с нынешним президентом Джеем Алленом Брэком о статусе World of Warcraft. А мы вклиниваемся в междусобойчик важных шишек и пытаемся объяснить их мнение. То есть нагло врываемся в спор бывшего и нынешнего руководителей Blizzard!
Майкл считает, что социальная часть WoW умерла (скатилась), Джей выступил против. В чем заключается их позиция? Конечно, Морхейм не разбирает свое детище по косточкам из соображений этики, но если уж он высказался, значит что-то у него накопилось.
Брэк возражает: игровой процесс все глубже, взаимодействия игроков остались, им проще искать друг друга для общих активностей, все делает по заказам игроков.
Зерно истины есть в словах обоих, но чья-то правда должна быть сильнее. Чья же?
Надо решить, что такое социальная часть игры. В разных проектах социальностью называются разные явления, ее можно найти даже в Skyrim и Dark Souls. Но выделим игры, целиком состоящие из социалочки: Town of Salem, Throne of Lies и «Мафия».
Итак, социальные игры характеризуются вынужденным взаимодействием игроков с другими игроками из-за слабой степени выраженности других возможных геймплейных элементов.
Почему Морхейм вообще называет World of Warcraft социальной игрой?
Ранний мир World of Warcraft отличался хардкорностью: игроку приходилось подолгу задерживаться в локациях без меток и путеводных маркеров. Ему нужно было вручную управлять торговлей, крафтом и всем прочим.
Выраженность явления легко проследить по старым мемам World of Warcraft: шутки про барренс-чат, «[Воспламенение] моего ануса» и прочим выдумкам скучающих игроков, за которые сейчас можно получить бан.
Звучит немного утрированно, но концепт World of Warcraft времен оригинальных трех дополнений был как Death Stranding, только без кодзимовской сценарной ШУЕ.
Позиция Blizzard не отличается оригинальностью, но тверда
Конечно, действующий президент Blizzard не мог оставить выпад против компании: инвесторы услышат и спросят за претензии от авторитета.
Его ответ несет очень простой смысл: сегодняшний World of Warcraft является современной игрой, чья аудитория все время растет.
И действительно, в World of Warcraft сейчас можно сидеть безвылазно, занимаясь гарнизонами, фермерством, глобальными квестами, аренами, рейдами, сюжетными инстами, фармом редких вещей, достижений, битвами питомцев и всем остальным. Неужели это не социалка?
Если World of Warcraft действительно уже не тот, то каким он был?
Влажные луга Арати и просторы Хилсбрада мне в свидетели: World of Warcraft уже совершенно другая игра по всем параметрам. Во времена первого, второго и даже третьего дополнения социальная часть точно была.
Скорее здесь замешаны неопытность и проблемы геймдизайна: давить педали из Сумрачного леса до Арати было максимально неприятным занятием, как и многие задания на сбор мусора из мобов.
Да и никакой хардкорностью не пахло: World of Warcraft позволял проходить квесты, фармить кабанчиков и получать удовольствие от симуляции жизни героя без каких-либо лишних элементов геймплея. Если этому не мешали персонажи враждебной фракции.
5 проблем World of Warcraft Classic, которых нет в Battle for Azeroth
До пробуждения Короля Лича мир был раздроблен на локации, у которых не было даже общих историй и даже способов взаимодействовать с игроком.
Много-много скучных квестов шептали мне: «или ты сойдешь с ума, или вступишь в активную гильдию, чтобы чесать языком в чате». На 60 уровне и уж тем более на 70 желание найти людей становилось маниакальным.
Прокачке мешали различные обязательны классовые квесты, дорогая прокачка способностей, редкие интересные цепочки заданий вроде квестов Терамора или Тернистой долины.
Я могу написать 200 страниц текста про то, что мы потеряли по разным причинам, но, надеюсь, суть вы поняли: на просторах Азерота легко дышалось, все было в новинку, существовало пространство для связей между игроками в огромном пустоватом мире.
Азерот стал меньше!
Потеряв свежесть, World of Warcraft оброс профессионалами и технологиями. Мы можем много говорить про ламповость классики и двух следующих аддонов, но им недоставало эпичности, настоящего сюжета и отыгрыша.
Путешествия нынче быстрее, насыщенность геймплея возросла в разы. World of Warcraft всасывал фишки проходящих мимо проектов, доказывая свой статус и непоколебимость.
За подтверждением обратитесь к главному цифровому хищнику Марку Цукербергу. Руководство Blizzard не хуже и не лучше Facebook, в нем сидят менеджеры и стратеги высшего уровня.
Внезапно, находящийся в состоянии средневековья World of Warcraft ударными темпами нагнал современность. Но после релиза «Битвы за Азерот» я осознал, что мне плевать на остальных игроков.
Нужна пати? Нажал кнопку, встретил рандомов, пробежался по подземелью – здороваться или прощаться никто не собирается, «qq» осталось в другом десятилетии.
Квесты? Никаких больше унылых поисков амулета таинственной принцессы и убийств ста динозавров. Локации объединены целыми деревьями квестами еще со времен Катаклизма.
Правда, скорость их прохождения убивает все удовольствие: персонаж взлетает на максимальный уровень со скоростью птицы, не успевая завершить цепочки и пройти хотя бы сотую часть игрового контента. При этом возвращаться к нему нет повода: тупой фарм достижений удручает легкостью действий.
Легендарные подземелья проскакиваются без напряжения, питомцы сражаются с ИИ. Невероятная легкость полета по игре вызывает смешанные чувства. Ветеранам игра кажется все легче, а новичкам все тяжелее разобраться в том, что происходит в игре – это субъективная сложность понимания игрового контекста.
Итог. Кто прав?
Да никто. Происходящее с World of Warcraft тяжело описать без подробного исследования от настоящих социологов. Игра действительно социально развивается и действительно теряет при этом ту социальность, о которой говорит Морхейм .
Истончение привычных социальных взаимодействий привело к переходу игры в метасоциальную плоскость из первобытного состояния примитивного виртуального мира первого аддона.
Это проблема, которую должны решать игроки, а не разработчики: у них просто нет возможности взлезть в мозги каждому из игроков и приказать играть так, как надо.
Но чем больше игра обрастает структурой, чем больше в ней сюжета и элементов геймплея, тем меньше времени и пространства остается для социализации в привычной манере.
Да, социализация пропала. Но World of Warcraft все еще связана тем, что ее правила диктуют игроки извне. Социальная часть не помещается, она уже снаружи игры, и только благодаря ей игра жива.
Что дальше?
Впереди только Shadowlands. Исправит ли он хоть что-то? Если судить по альфа-тесту, то не особо.
Новую победу над силами очередного великого зла одерживает команда из героев живых и героев виртуальных. Виртуальных с каждым дополнением вокруг становится больше.
Новичкам так вообще выдадут целую новую стартовую локацию с линейным сюжетом, взрывами, погонями и сражениями с гигантами. А где мои кабанчики?
Свежее дополнение обещает вести игрока от начала до конца по пафосному сюжету, подменяя живых игроков либо ботами, либо знаковыми персонажами.
Техническое развитие тоже толкает вперед. «Актуальный» интерфейс вводит удобные метки и прочие навигационные интерфейсы из игр 2015 года. Это хорошо, но снижает обговоренную выше «вдумчивость» игрока.
Пустоту зарождения сменили современные темы, глобальный сюжет, развитие мира и активная работа игры с игроком. Да, Морхейм точно определил проблему игры – автоматизация.
Тридцать лет опыта создания легендарных и успешных проектов никуда из него не делись. Но его комментарий немного неточен, хотя наверняка Морхейму претит раскрывать тему полностью. Изменилось все: общество, Youtube, Facebook, World of Warcraft, Звездные Войны.
Автоматизация является реакцией, а не причиной, способом сохранить проект жанра, который уже умер. Мы можем определить суть претензий, но не можем оправдать их.
Это как спор двух туристов: один хочет сам бродить по городам, общаться с местными на вписках и искать в подворотнях столовку подешевле, а второму обязательно нужен остроумный вежливый гид, автобус с туалетом и экскурсия на осликах. Впечатления зависят от ожиданий.
Новая глава этого представления, World of Warcraft: Shadowlands, выйдет ближе к концу года. И разработчикам придется совершить невозможное, чтобы вернуть игре хотя бы иллюзию целостности.
